01.01.2013 в 20:47 (5702 Показов)
Принцип предельной или всеохватной бодхичитты основан на развитии парамиты щедрости, которую символизирует драгоценность, исполняющая желания. По-тибетски «щедрость» будет «джингпа», которое значит «даяние», «открытость» или «участие». Итак, понятие о щедрости — это отсутствие утаивания, постоянное даяние. Щедрость — это самосущая открытость, полная открытость. Вы больше не являетесь субъектом, который работает над осуществлением своей идеи или проекта. И лучший способ открыться — это стать другом себе и другим.
Согласно традиции, различают три вида щедрости. Первый вид щедрости — это даяние материальных благ или обеспечения другим комфортной обстановки. Второй вид щедрости — это дар бесстрашия. Вы вселяете в других уверенность и учите их тому, что им не обязательно чувствовать себя в конец измученными своей жизнью или ужасно волнующимися за свою жизнь. Вы помогаете им увидеть, что существует природная доброта и духовная практика, что существует способ принять их жизни. Это дар бесстрашия. Третий тип щедрости — это дар Дхармы. Вы показываете другим, что существует путь, который заключается в энтузиазме, медитации и разумности или знании. Посредством трёх типов щедрости вы можете раскрыть умы других людей. Таким образом их закрытые, отчаявшиеся и недалёкие умы могут быть обращены в умы широкого видения.
Это основное воззрение Махаяны: позволять людям мыслить шире, мыслить значительно шире. Мы можем позволить себе открыться и объединиться со всем остальным миром с чувством невероятной щедрости, невероятной доброты и невероятного богатства. Чем больше мы отдаём, тем большего мы обретаем, хотя то, что мы можем обрести не должно быть нашей особой причиной, ради которой мы отдаём. Напротив, чем больше мы отдаём, тем больше мы вдохновляемся на то, чтобы отдавать постоянно. И процесс обретения происходит естественно, автоматически, всегда.
Противоположностью щедрости является скупость, утаивание — воспринимать себя, как нищего, по сути говоря. Основной принцип слоганов [пункт второй слоганов Атиши для тренировки ума] предельной бодхичитты — это расслабление в восьмом сознании или в «алайе» и отказ от следования за нашими беспорядочными мыслями. «Алайя» — это слово на Санскрите значит «основа» или, иногда значит «обитель» или «дом», как в слове «Гималаи» — «обитель снегов». Итак, в них содержится эта идея громадного значения. Это природное состояние сознания, до того, как оно разделено на «Я» и «Другие» или на различные эмоции. Это естественное основание, где события обрабатываются, где существуют события. Для того, чтобы расслабиться в природе алайи, вам необходимо выйти за рамки вашего восприятия себя, как нищего, и осознать, что ваша алайя хороша, как никакая другая алайя. Вы обладаете чувством собственного богатства и собственной успешности. Вы можете сделать это и точно также вы можете позволить себе перестать работать. И слоганы предельной бодхичитты [слоганы Атиши 2-6] — это основные опорные точки, проходя через которые, мы знакомим себя с предельной бодхичиттой.
Предельная бодхичитта подобна принципу абсолютной шуньяты. И даже при наличии принципа абсолютной шуньяты, в тоже самое время, нам необходимо основное понимание всеохватного сострадания. Шуньята дословно значит «открытость» или «пустотность». Шуньята обычно значит «небытие». Когда вы начинаете понимать небытие, тогда вы можете позволить себе быть более сострадательным, более отдающим. Проблема заключается в том, что мы обычно хотели бы укрепиться на собственной территории и закрепиться на этом отдельном участке земли. Как только мы начинаем закрепляться на этой земле, у нас уже нет больше возможности отдавать. Понимание шуньяты означает, что мы начинаем понимать, что мы не можем заполучить себе никакой опоры, что мы полностью свободны, открыты. Мы осознаём, что мы в действительности не существуем. Нас нет — нет, конечно! Тогда мы можем отдавать. В этой точке есть много такого, чего нам нужно достичь, и нет ничего такого, что мы могли бы потерять. Это очень естественно.
Сострадание основано на определённом чувстве «уязвимого места», которым мы обладаем. Это похоже на то, что на нашем теле присутствует прыщ, который очень сильно болит - болит настолько сильно, что мы не хотим его выдавливать или чесать. Когда мы принимаем душ, то не хотим сильно мылить это место, потому что это причиняет нам боль. Есть такое больное или уязвимое место, надавливание на которое нам неприятно, нам неприятно лить на него холодную или горячую воду.
Это больное место на нашем теле является аналогией сострадания. Почему? Потому что даже в самой гуще безграничной агрессии, бесчувственности нашей жизни, или в праздности, в нас всегда присутствует уязвимое место, определённая точка, c которой мы можем работать или хотя бы не ранить её ещё глубже. Каждое живое существо обладает такого рода больным местом, включая и животных. Неважно являемся ли мы сумасшедшими, глупыми, агрессивными, считаем ли мы себя пупом Земли, кем бы ни были, в нас всё ещё присутствует больное место. Открытая рана, которая может быть более яркой аналогией этому, также всегда присутствует. Эта открытая рана обычно доставляет очень много беспокойства и проблем. Нам она не нравится. Мы хотели бы быть жёсткими. Мы хотели бы бороться, для того, чтобы стать сильными, настолько, что нам не было бы никакой необходимости защищать какую бы то ни было сторону самих себя. Мы хотели бы атаковать нашего врага прямо на месте событий, одной левой. Мы хотели бы обвинить в своих грехах любого другого, причём, абсолютно во всех своих грехах и так, чтобы это было достоверно, чтобы нам нечего было скрывать. В таком случае, если кто-то решит напасть на нас, то мы не пострадаем. И мы надеемся, что никто не ударит нас в это больное место, в ту самую рану, которая присутствует в нас. Наша природная структура, природные компоненты нашего ума берут своё начало от страсти и сострадания одновременно. Но, вне зависимости от того, насколько мы запутаны, вне зависимости от того, каким космическим монстром мы можем быть, в нас всегда всё ещё присутствует открытая рана или больное место. Больное место всегда будет присутствовать в нас.
Иногда люди интерпретируют это «больное место» или «открытую рану» как «религиозную убеждённость» или «мистический опыт». Но, давайте отбросим это. Это не имеет никакого отношения к Буддизму, не имеет никакого отношения к Христианству, даже больше того, это вообще не имеет отношения ни к чему другому. Это просто открытая рана, обыкновенная открытая рана. Это очень здорово - хоть в каком-то месте мы являемся податливыми. Мы не покрыты полностью костюмом из брони всё время. Где-то у нас есть больное место, где-то у нас есть открытая рана. Какое облегчение! Спасибо земле!
Благодаря этому больному месту, даже если мы являемся космическим монстром - Муссолини, Мао Дзе-дуном или Гитлером - мы всё ещё можем влюбляться. Мы всё ещё высоко ценим красоту, искусство, поэзию или музыку. Какая-то часть нас может быть покрыта чугунными доспехами, но какое-то больное место всегда присутствует в нас, что фантастично. Это больное место известно как зачаточное сострадание, потенциальное сострадание. Хотя бы мы обладаем определённым брешью, определённым противоречием в нашем состоянии существа, которое позволяет проявляться природному рассудку.
Наш уровень разумности может быть очень примитивным. Наше больное место может состоять только из любви к тортильям или из любви к карри. Но и этого достаточно. Мы обладаем определённого вида открытостью. Не имеет значения к чему относится эта любовь, пока здесь присутствует больное место, открытая рана. Это хорошо. Это то место, где в нас могут прорастать семена и оказывать влияние на всю нашу систему. И это именно то, как, по общему мнению, проявляется сострадательный настрой.
Не только это, здесь ещё присутствует внутренняя рана которая называется «татха-гатагарбха» или природа Будды. «Татхагатагарбха» подобна сердцу, которое разбито и ранено мудростью и состраданием. Когда внешняя рана и внутренняя рана начинают встречаться и сообщаться, тогда мы начинаем осознавать, что всё наше существо целиком состоит из одного полностью больного места, которое называют «лихорадкой бодхисаттвы». Эта уязвимость и есть сострадание. У нас действительно нет больше нет никакой возможности защитить себя. Везде одна гигантская космическая рана - одновременно и внутренняя рана, и внешняя рана. Каждый чувствителен к жару, холоду и небольшим переменам погоды, которые влияют на наше внешнее и внутреннее состояние. Это живой огонь любви, если хотите, то можете говорить об этом так. Но мы должны быть очень осторожны в, когда мы говорим о любви. Что такое любовь? Знаем ли мы любовь? Это очень неопределённое слово. В таком случае мы не должны называть это любовью. Никто до достижения половой зрелости не может иметь никакого представления о сексуальности или любовных делах. Точно так же, до тех пор, пока мы не пробились к пониманию того, чем является наше уязвимое место, мы не можем говорить о любви, мы можем говорить только о страсти. Разговоры о сострадании могут звучать очень претенциозно. Это звучит фантастично, но в действительности разговоры о любви являются ещё более претенциозными, любовь является очень сложной темой. Сострадание - это определённый вид страсти, страсть-зёрнышко (corn-passion), с которой легко работать.
На нашей коже существует порез, рана. Это очень грубое обращение, в некотором смысле; но, с другой стороны, оно очень мягкое. Через соединение намерения и практики вы одновременно являетесь и «грубым», и «мягким», так сказать, и тем, и другим. Это делает из вас бодхисаттву. Вы должны пройти через такого рода процесс. Вы должны прыгнуть в блендер. Вам необходимо сделать это. Просто прыгайте в блендер и работайте с этим. Тогда вы начнёте чувствовать, что вы плаваете в блендере. Вы можете даже немного наслаждаться, после того, как вы будете обработаны. Итак, действительное понимание абсолютной бодхичитты приходит только через сострадание. Говоря другими словами, чисто логическое, экспертное или научное заключение не приводит вас к этому. Пять слоганов абсолютной бодхичитты (вторая ступень «Наставлений Атиши для тренировки ума»)- это шаги на пути к сострадательному подходу.
Многие из вас, по внешнему виду, очень гадкие, не особо сострадательны. Вы не оберегаете вашу бабушку от того, чтобы она утонула, и вы не оберегаете свою собаку от того, чтобы её убили. Поэтому, мы должны пройти через эту тему сострадания. Сострадание - это очень, очень широкая тема, которая включает в себя то, как быть сострадательным. И действительно, абсолютная бодхичитта - это подготовка к относительной бодхичитте. До того, как мы разовьём сострадание, сначала нам необходимо понять как существовать правильно. Как любить свою бабушку и как любить своих вшей или своих комаров - это придёт позже. Относительный аспект бодхичитты приходит намного позже. Если мы не обладаем пониманием абсолютной бодхичитты, тогда мы не обладаем пониманием действительной основы для работы над тем, как быть сострадательным и добрым к кому-то. Мы можем просто присоединиться к Красному Кресту, создавать себе неприятности и создавать ещё больше мусора.
Согласно традиции Махаяны, нам говорили, что мы действительно можем пробудить двойную бодхичитту: относительную бодхичитту и предельную бодхичитту. Мы можем пробудить обе из них. Затем, обладая пробужденной бодхичиттой, мы можем продолжать дальше и практиковать в соответствии с примером бодхисаттвы. Мы можем быть активными бодхисаттвами.
Для того, чтобы пробудить всеохватную или предельную бодхичитту, мы должны объединить вместе шаматху и випашьяну. Развив природную ясность шаматхи и тотальную сознательность випашьяны, мы соединяем их вместе, так что они распространяются на всё наше существование — наши привычные поведенческие шаблоны и нашу повседневную жизнь — на всё. Таким образом и в практике медитации, и в практике вне медитации, осознанность и сознательность имеют место одновременно, всё время. Дремлем мы, или бодрствуем, едим, или скитаемся, ясность и сознательность присутствуют всё время. Это совершенно восхитительное переживание.
После такого наслаждения мы также тяготеем к развитию чувства дружелюбия ко всему. Начальный уровень раздражения и агрессии был пройден благодаря, так сказать, осознанности и сознательности. Вместо этого появляется представление и природной доброте, которая в текстах Кадам описывается, как естественная добродетель алайи. Это важный вопрос, который мы должны понять. Алайя — это естественное состояние бытия, или сознания, до того, как оно было разделено на «Я» и «Другие» или на разные эмоции. Это природное состояние сознания, до того, как оно разделено на «Я» и «Другие» или на различные эмоции. Это естественное основание, где события обрабатываются, где существуют события. И это естественное состояние, природный стиль, это доброта. Это очень благожелательно. Существует естественное состояние существования, то есть природная доброта и это то, на что мы можем положиться. Это комната для отдыха, комната для того, чтобы раскрыться. Мы можем стать друзьями с собой и другими. Это естественная добродетель или природная доброта и это основание возможности всеохватной бодхичитты.
Когда мы вдохновлены ясностью шаматхи и пробужденностью випашьяны, тогда мы видим, что существует комната, которая даёт нам возможность быть полностью наивным, в положительном смысле. По-тибетски «наивность» будет «пак-йанг», что значит также «беспечность», «дать волю». Мы можем быть беспечны с нашей природной добротой. Нам не обязательно пристально всматриваться или проводить многочисленные исследования для того, чтобы удостовериться, что внутри нашей алайи нет комаров или яиц. Искать и соединяться с природной добротой алайи можно очень естественно и легко, в стиле «пак-йанг». Мы можем развивать чувство расслабленности и свободы от мучений — от таких и сяких, от всяких мучений.
Chogyam Trungpa Rinpoche «Training the Mind and Cultivating Loving-Kindness», Point Two.